Триумф стрелка Шарпа - Страница 81

– Пора подумать о себе, джентльмены! – крикнул Уэлсли и с такой силой вогнал шпоры в бока Диомеда, что жеребец рванулся вперед словно подброшенный пружиной.

Другие последовали примеру главнокомандующего, и только Шарп, восседавший на трофейной низкорослой лошадке местных кровей, отстал с самого старта. В седло стрелок забрался в спешке, и спешка сыграла с ним злую шутку: правая нога не попала в стремя. Положение усугублялось еще и тем, что скачущий ритм движений маратхской лошаденки не совпадал с ритмом движений всадника, а остановить ее он не осмелился, ибо слышал за спиной стук копыт и воинственные вопли погони. В первые мгновения сержант поддался панике. Крики преследователей становились все громче, его спутники уходили все дальше, кляча под ним хрипела все громче и при этом всячески сопротивлялась отчаянным пинкам, коими Шарп старался ее подогнать. Пытаясь удержаться, сержант вцепился в луку седла. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы на критическую ситуацию не обратил внимание скакавший справа Севаджи.

– Всадник из вас никудышный, сержант.

– Так точно, сэр. Не по мне эти чертовы скачки.

– Воин и лошадь, сержант, то же, что мужчина и женщина.

Индиец наклонился и одним ловким движением вправил ногу Шарпа в стремя. Сделал он это на бешеном скаку и без малейших усилий, а выпрямляясь, шлепнул лошадку по крупу, и она стрелой рванулась вперед, едва не сбросив своего незадачливого наездника.

Свисавший с левого локтя мушкет подпрыгнул и ударил Шарпа по бедру, кивер сдуло с головы, и спасать его было некогда, но тут справа протрубил горн, и сержант увидел цепь устремившихся наперерез преследователям британских кавалеристов. Другой отряд летел на подмогу из Наулнии, и Уэлсли, проезжая мимо, повернул их к Кайтне.

– Спасибо, сэр, – сказал Шарп, догоняя Севаджи.

– Вам следует обучиться этому искусству.

– Я уж лучше останусь пехотинцем, сэр. Так спокойнее. Не то что сидеть на этих зубастых тварях. Каждая только и мечтает, как бы лягнуть тебя копытом или цапнуть за руку.

Индиец рассмеялся. Уэлсли уже остановился и теперь поглаживал своего жеребца по влажной шее. Вопреки ожиданиям, короткая погоня только добавила ему энтузиазма. Повернувшись в седле, он посмотрел вслед удирающей маратхской кавалерии.

– Добрый знак! – весело воскликнул генерал.

– Знак чего, сэр? – спросил Севаджи.

Уэлсли уловил в голосе индийца скептическую нотку.

– По-вашему, от сражения лучше воздержаться?

Севаджи пожал плечами, очевидно, не зная, как бы потактичнее выразить несогласие с решением генерала.

– Сражение, сэр, не всегда выигрывает сильнейший.

– Вы имеете в виду, не всегда, но чаще всего, не так ли? И полагаете, что я чересчур импульсивен? – Индиец, не пожелав вступать в обсуждение спорной темы, отделался тем, что снова пожал плечами. – Что ж, посмотрим. Посмотрим. Согласен, выглядит их армия внушительно, но, как только мы разобьем их регулярные части, остальные просто побегут.

– Надеюсь, что вы правы, сэр.

– Все зависит от этого. – Генерал отвернулся и продолжил путь к лагерю.

Шарп вопросительно посмотрел на Севаджи.

– Что, сэр? Считаете, драться глупо?

– Это безумие, Шарп. Совершенное безумие. Но возможно, у нас нет выбора.

– Нет выбора?

– Мы допустили ошибку. Зашли слишком далеко и оказались слишком близко к противнику. Теперь остается либо атаковать его, либо убегать, и в обоих случаях драться. Беря инициативу на себя, мы просто делаем драку короче. – Индиец повернулся и протянул руку в сторону скрытой холмами Кайтны. – Знаете, что там, за рекой?

– Нет, сэр.

– Еще одна река. – Он указал на восток. – В двух милях отсюда обе эти реки сливаются. Если мы переправимся на том участке, то окажемся на косе, и тогда путь только один – вперед, через стотысячную армию маратхов. Смерть слева и вода справа. – Севаджи рассмеялся. – Такова цена спешки, сержант!

Впрочем, если Уэлсли и ошибся, на его боевом духе это никак не сказалось. Вернувшись в Наулнию, он первым делом распорядился расседлать и протереть Диомеда, после чего принялся раздавать приказания. Армейский обоз останется в Наулнии. Повозки втащить на улицы, а улицы перекрыть, дабы обоз не разграбили маратхские кавалеристы. Для охраны его выделить батальон сипаев. Мера необходимая, но Маккандлесс, услышав, что и без того малочисленная армия лишается еще пятисот пехотинцев, застонал от отчаяния.

Оставшейся в Наулнии кавалерии было приказано седлать коней и отправляться к Кайтне, чтобы выставить заслон на южном берегу. Уставших после утреннего марша пехотинцев выгоняли из палаток и строили в шеренги.

– Ранцы не брать! – орали сержанты. – Только мушкеты и патронные сумки! Никаких ранцев! Вперед, ребята, на воскресную битву! Кончай молиться, становись в строй! Шевелись, парень, ноги в сапоги! Кому-то же надо убивать нехристей! Живей, живей! Проснись! Давай!

Первыми выступили дозорные отряды, сформированные из семи полурот – по одной от каждого батальона. На другой стороне протекавшей к северу от Наулнии мелкой речушки их ждал один из генеральских адъютантов, который направлял войска на дорогу к Пипулгаону. За дозором выступил 74-й королевский батальон, сопровождаемый своей артиллерией. За ним проследовали второй батальон 12-го Мадрасского полка, первый батальон 4-го Мадрасского полка, первый батальон 8-го Мадрасского полка и первый же батальон 10-го Мадрасского полка. Замыкали колонну горцы 78-го королевского батальона. Шесть подразделений перешли реку и двинулись дальше по протоптанной дорожке между засеянными просом полями под жгучим индийским солнцем. Врага видно не было, но слухи о близости неисчислимой маратхской армии уже гуляли по колонне.